Финансовые организации России имеют право сами определять способ заверения копий документов, полученных дистанционным способом с целью противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма. Об этом сообщает Российское агентство правовой и судебной информации со ссылкой разъяснения Верховного суда РФ.
ВС России отказался удовлетворить административный иск гражданина Левона Аматуни о признании частично недействующим абзаца четвёртого письма Центрального банка РФ от 28 августа 2020 года №12-4-4/3641. В письме шла речь о том, что негосударственный пенсионный фонд при дистанционном получении информации и документов с целью идентификации клиента может в своих внутренних распоряжениях самостоятельно определить соответствующий порядок — включая форму заверения копий. В частности, финансовая организация может в этом случае требовать заверения копии ее сотрудниками, нотариального заверения, заверения клиентом, а также предоставления сведений и документов в форме электронного документа, подписанного простой электронной подписью или усиленной квалифицированной электронной подписью.
Заявитель не согласился с такой постановкой вопроса. Он посчитал, что данное положение не соответствует статье 7 Закона о противодействии легализации (отмыванию) доходов. По его мнению, данный нормативный акт указывает на необходимость заверения идентификационных документов и их цифровых копий только квалифицированной электронной подписью.
Центробанк требования заявителя не признал, подчеркнув, что при подготовке письма действовал в рамках своих законных полномочий.
Верховный суд решил, что письмо, о котором идет речь, не обладает нормативными свойствами, так как содержащиеся в нем разъяснения никак не изменяют гражданское и антиотмывочное законодательство. Оно имеет информационно-разъяснительный характер и не подлежит госрегистрации.
При этом, согласно позиции ВС РФ, Закон о противодействии легализации (отмыванию) доходов и принятые на его основе подзаконные акты закрепляют право финорганизаций на использование электронных документов, подписанных усиленной квалифицированной электронной подписью, но не определяют конкретный исключительный способ заверения данных и документов клиента, предоставляемых при антиотмывочных проверках. В законодательстве отсутствуют запреты на использование цифровых средств дистанционной связи и простой электронной подписи.
Таким образом, Верховный суд подтвердил наличие у кредитных и некредитных организаций права самим решать, каким именно образом должны быть заверены документы и их копии.
